Спиной к будущему
Jan. 25th, 2016 01:39 pmНеплохой, кмк, текст у Дмитрия Губина.
А между тем опасный и серьезный враг у России есть. И этот враг – отсутствие будущего. Попробуйте вспомнить, когда последний раз хоть один высший чиновник говорил о будущем страны? О том, как будет входить Россия в информационную эру? Окажемся мы на гребне Третьей цивилизационной волны – или утонем? И вообще – что за страну и что за общество мы строим?
Но нет, молчок. Один Греф (но он банкир, а не чиновник) рубанул, что мы – государство-дауншифтер, проигрывающее мировое соревнование.
А говорить – нечего. Страны с гибридными режимами, к каким Россия относится, т.е. современные автократии, вообще никогда не апеллируют к будущему (в этом их важное отличие от тоталитарных режимов). Только к прошлому! Вот почему история у нас все героичнее и героичнее, а истерика по поводу ее героичности все истеричнее (вон, зимой уже начинают репетировать парад Победы), и критик истории у нас предатель. И не только у нас. Так во всех государствах-гибридах – и в Турции (где за критику Ататюрка полагается срок), и в Сирии, и в Ливии, и в Иране, и в Ираке. Режимы гибридного типа даже не пятятся в будущее спиной, а топчутся на месте спиной к будущему, выискивая в прошлом то скрепы, то церковность, называемую отчего-то «духовностью».
Говорить о будущем в России нельзя, потому что тогда станет ясно, что страна экономически скатилась в допетровскую эру, отказавшись от технологического соревнования с Западом, вернувшись к принципам Ивана III либо Ивана IV: мы на Запад – сырье, а Запад нам за это – добро.
Будущее поэтому у нас неприглядно. Либо крах, либо – долгий загнивающий изоляционизм по какому-нибудь иранскому шаблону.
И от этого, конечно, сердце болит. И не только у меня.
А между тем опасный и серьезный враг у России есть. И этот враг – отсутствие будущего. Попробуйте вспомнить, когда последний раз хоть один высший чиновник говорил о будущем страны? О том, как будет входить Россия в информационную эру? Окажемся мы на гребне Третьей цивилизационной волны – или утонем? И вообще – что за страну и что за общество мы строим?
Но нет, молчок. Один Греф (но он банкир, а не чиновник) рубанул, что мы – государство-дауншифтер, проигрывающее мировое соревнование.
А говорить – нечего. Страны с гибридными режимами, к каким Россия относится, т.е. современные автократии, вообще никогда не апеллируют к будущему (в этом их важное отличие от тоталитарных режимов). Только к прошлому! Вот почему история у нас все героичнее и героичнее, а истерика по поводу ее героичности все истеричнее (вон, зимой уже начинают репетировать парад Победы), и критик истории у нас предатель. И не только у нас. Так во всех государствах-гибридах – и в Турции (где за критику Ататюрка полагается срок), и в Сирии, и в Ливии, и в Иране, и в Ираке. Режимы гибридного типа даже не пятятся в будущее спиной, а топчутся на месте спиной к будущему, выискивая в прошлом то скрепы, то церковность, называемую отчего-то «духовностью».
Говорить о будущем в России нельзя, потому что тогда станет ясно, что страна экономически скатилась в допетровскую эру, отказавшись от технологического соревнования с Западом, вернувшись к принципам Ивана III либо Ивана IV: мы на Запад – сырье, а Запад нам за это – добро.
Будущее поэтому у нас неприглядно. Либо крах, либо – долгий загнивающий изоляционизм по какому-нибудь иранскому шаблону.
И от этого, конечно, сердце болит. И не только у меня.